Книга Мэри Шелли "Франкенштейн"

Во все времена человек стремился разгадать тайну жизни и смерти, почувствовать себя творцом - создать себе подобных искусственным путем, реанимировать бездыханную плоть, собрать по частям новое тело. Одно из самых знаменитых воплощений этой идеи принадлежит перу Мэри Шелли, подарившей миру уникального персонажа, чье имя давно уже стало нарицательным.

Книга Мэри Шелли "Франкенштейн" появилась на абонементе научной и художественной литературы НБ МГУ среди новых поступлений. Произведению 200 лет. Написано оно молодой девушкой. Это ее первая проба пера. Уникальное произведение с удивительной историей создания. 

Франкенштейн… Одно его имя пробуждает образы разоренных могил, тайных лабораторий, невероятных экспериментов и восставших мертвецов.

И создатель, и чудовище родились в воображении Мэри Шелли летом 1816 года во время ее пребывания в Швейцарии. Вместе со своим возлюбленным Перси Биши Шелли, доктором Джоном Полидори и лордом Байроном, который жил по соседству на берегу Женевского озера, восемнадцатилетняя Мэри решила попробовать написать страшную историю. По настоянию Перси она развила эту историю до полноценного романа, и год спустя «Франкенштейн, или Современный Прометей» был анонимно опубликован.

Предисловие автора к изданию 1831 года о том, как зародилась идея написания этого романа

Издатели «Образцовых романов», включив «Франкенштейна» в свою серию, высказали пожелание, чтобы я изложила для них историю создания этой повести. Я согласилась тем более охотно, что это позволит мне ответить на вопрос, который так часто мне задают: как могла я, в тогдашнем своем юном возрасте, выбрать и развить столь жуткую тему?

Летом 1816 года мы приехали в Швейцарию и оказались соседями лорда Байрона. Вначале мы проводили чудесные часы на озере или его берегах; лорд Байрон, в то время сочинявший 3-ю песнь «Чайльд Гарольда», был единственным, кто поверял свои мысли бумаге. Представая затем перед нами в светлом и гармоническом облачении поэзии, они, казалось, сообщали нечто божественное красотам земли и неба, которыми мы вместе с ним любовались.

Но лето оказалось дождливым и ненастным; непрестанный дождь часто по целым дням не давал нам выйти. В руки к нам попало несколько томов рассказов о привидениях в переводе с немецкого на французский. Там была «Повесть о неверном возлюбленном», где герой, думая обнять невесту, с которой только что обручился, оказывается в объятиях бледного призрака той, которую когда-то покинул. Была там и повесть о грешном родоначальнике семьи, который был осужден обрекать на смерть своим поцелуем всех младших сыновей своего несчастного рода, едва они выходили из детского возраста. В полночь при неверном свете луны исполинская призрачная фигура, закованная в доспехи, подобно призраку в «Гамлете», но с поднятым забралом, медленно проходила по мрачной аллее парка. Сперва она исчезала в тени замковых стен; но вскоре скрипели ворота, слышались шаги, дверь спальни отворялась, и призрак приближался к ложу цветущих юношей, погруженных в сладкий сон. С невыразимой скорбью на лице он наклонялся, чтобы запечатлеть поцелуй на челе юношей, которые с того дня увядали, точно цветы, сорванные со стебля.

С тех пор я не перечитывала этих рассказов, но они так свежи в моей памяти, точно я прочла их вчера.

«Пусть каждый из нас сочинит страшную повесть», – сказал лорд Байрон, и это предложение было принято. Нас было четверо. Лорд Байрон начал повесть, отрывок из которой опубликовал в приложении к своей поэме «Мазепа». Шелли, которому лучше удавалось воплощать свои мысли и чувства в образах и звуках самых мелодичных стихов, какие существуют на нашем языке, чем сочинять фабулу рассказа, начал писать нечто, основанное на воспоминаниях своей первой юности. Бедняга Полидори придумал жуткую даму, у которой вместо головы был череп – в наказание за то, что она подглядывала в замочную скважину; не помню уж, что она хотела увидеть, но, наверное, нечто неподобающее; расправившись с ней, таким образом, хуже, чем поступили с пресловутым Томом из Ковентри, он не знал, что делать с нею дальше, и вынужден был отправить ее в семейный склеп Капулетти – единственное подходящее для нее место. Оба прославленных поэта, наскучив прозой, тоже скоро отказались от замысла, столь явно им чуждого.

А я решила сочинить повесть и потягаться с теми рассказами, которые подсказали нам нашу затею. Такую повесть, которая обращалась бы к нашим тайным страхам и вызывала нервную дрожь; такую, чтобы читатель боялся оглянуться назад, чтобы у него стыла кровь в жилах и громко стучало сердце. Если мне это не удастся, мой страшный рассказ не будет заслуживать своего названия. Я старалась что-то придумать, но тщетно. Я ощущала то полнейшее бессилие – худшую муку сочинителей, – когда усердно призываешь музу, а в ответ не слышишь ни звука. «Ну как, придумала?» – спрашивали меня каждое утро, и каждое утро, как ни обидно, я должна была отвечать отрицательно.

«Положив голову на подушки, я не заснула, но и не просто задумалась. Воображение властно завладело мной, наделяя являвшиеся картины яркостью, какой не обладают обычные сны. Глаза мои были закрыты, но каким-то внутренним взором я необычайно ясно увидела бледного адепта тайных наук, склонившегося над созданным им существом. Я увидела, как это отвратительное существо сперва лежало неподвижно, а потом, повинуясь некой силе, подало признаки жизни и неуклюже зашевелилось. Такое зрелище страшно, ибо что может быть ужаснее человеческих попыток подражать несравненным творениям Создателя?»

Книга написана достаточно простым языком, очень легко читается, но при этом имеет невероятную энергетику.

В начале, идет рассказ от лица Виктора Франкенштейна о своем детстве. Он не относится напрямую к сплетениям известных интриг, но, тем не менее, зацепили некоторые моменты, которые касаются воспитания детей. Только родители могут сделать ребенка либо счастливым, либо крайне несчастным.

Задатки для создания существа из неживой материи теплились в голове у Виктора еще с детства. С того самого момента, как он открыл для себя книги, особое место в его жизни занял предмет строения человеческого организма. Вопрос смелый, но покрытый мраком, он всегда терзал пытливые умы: где же, таится жизненное начало?

И руководствуясь убеждением: 

Даже человек средних способностей, упорно занимаясь одним предметом, непременно достигнет в нем глубоких познаний.

Виктор Франкенштейн окунулся в естественные науки.

Но смог ли он в полной мере осуществить свой план? Оказался ли он доволен результатом? Чем же в итоге для него станет созданное существо? Добро или зло? Рывок в науке или угроза человечеству? Спасение своего Творца или его погибель?

Я так и не смогла до конца определиться с положительными и отрицательными главными героями. В зависимости от ситуации волей неволей переходишь то на сторону одного, то на сторону другому.

«Чудовище». Естественно он мог покинуть своего создателя и отправиться восвояси, но ведь это единственный близкий человек во всем мире. Если уж на то пошло – он его Отец, а кто как не родитель в ответе за дальнейшую судьбу своего чада.

Демон…говорит Виктор. Но не ты ли сам создал этого демона!? Не ты ли сам от него отвернулся!? Не ты ли сам виноват во всем, что произошло!?

Нет, я сочувствую Виктору, но в тоже время негодование пересиливает. Он – единственный виновник всех трагедий, которые выпали на долю его семьи, и он осознает свою прежнюю силу и глубину своего падения.

Но винить ему некого, кроме как себя самого. Но нужно отдать ему должное – по части красноречия Франкенштейн – мастер! 

История о Франкенштейне, талантливом ученом, сотворившем злую силу, с которой он сам не сумел справиться, спустя двести лет остается классикой научной фантастики и хоррора. 

Книга, однозначно, стоящая: захватывающая, динамичная со своей особой энергетикой  в готическом оформлении, в готической облицовке. О насущном в темных тонах. О вечном. И о темном одновременно.

Роман был многократно экранизирован и вдохновил других писателей на создание собственных оригинальных сюжетов, затрагивающих эту поистине неисчерпаемую и неустаревающую тему.